Нечто с пожелтевших страниц

«Народная копейка» от 31 (18) августа 1912 года

Сигары Эдисона

Знаменитый изобретатель — большой курильщик, и так как доходы его позволяют ему тратить большие деньги, то Эдисон курит настоящие гаванские сигары, коробка которых постоянно стоит у него на рабочем столе. 

Этим пользуются многочисленные посетители Эдисона и свободно запускают руку в ящик, так что Эдисону приходится расходовать на сигары довольно крупную сумму. Правда, он — человек богатый и добрый, но, в конце концов, бесцеремонность гостей возмутила его, и он обратился к своему поставщику с просьбой приготовить для него коробку сигар с тою же этикеткою, но из сушеных маисовых листьев и конского волоса. 

Фабрикант сперва выразил было удивление, но согласился. Прошел месяц, а Эдисон еще не получил своих сигар, и как то, вспомнив о заказе, запросил фабриканта по телефону, скоро ли он получит те сигары, которые были заказаны им специально для гостей. Каково же было удивление изобретателя граммофона, когда оказалось, что он, ничего не подозревая, уже три недели курил только эти «особые» сигары.

«Московская газета» 18 (05) декабря 1911 года

125 000 000 папирос

(Из бесед). 

— Сколько выкуривает Москва папирос? 

— Колоссальное количество! — ответил мне один из московских фабрикантов.

— В Москве насчитывается пять табачных фабрик, в общей сложности выпускающих на рынок до 125 миллионов папирос. Цифрой этой запросы населения на папиросы определяются приблизительно, так как часть изделий московских фабрик уходит в провинцию. Зато Москва взамен получает громадное количество папирос со всех концов России: из Петербурга, с южных и северо-западных фабрик.

— Могут ли эти фабрики конкурировать с московскими, неся накладные расходы по перевозке товара в Москву? 

— Еще как... к сожалению! Ведь московским фабрикантам все равно приходится выписывать сырой табак с юга. А у южных фабрик этот табак — под рукой. Петербург получает сырой табак по дешевому фрахту, морем, через Одессу, из Бессарабии, с Кавказа, из Крыма. А на северо-западе — дешевые рабочие руки на фабриках...Но и при такой острой конкуренции, табачные фабрики процветают: табак — это хлеб...

— А не отразилось на табачной промышленности недавно введенное повышение акциза на табак? 

— Табак 3-го сорта стали поневоле вырабатывать такого плохого качества, что публика перешла на папиросы. И, конечно, — на  дешевые сорта. 

— Какие сорта папирос в наибольшем спросе? 

— Так называемые, «двадцатки» 3-го сорта: в 5 и 6 коп. — 20 штук. Очень ходко идут папиросы в 16 коп. —26 штук. Выше этих цен — в гривенник десяток — не составляет и десятой части всего отпуска на рынок.

— А сигары?

— Их идет очень мало. Это — роскошь, доступная только людям состоятельным. И выкуривают обычно не больше 5-6 сигар в день. Иностранцев, усвоивших себе привычку не выпускать сигары изо рта в течение целого дня, — так мало, что единственная в Москве фабрика, работающая сигары, могла бы в знак признательности и в виде премии без особого разорения для своей кассы собрать их всех в первоклассный ресторан и угостить обедом.

— К каким приемам прибегают фабрики для того, чтобы «пустить в ход» папиросы какой-нибудь «новой марки». 

— Успех завоевывается качеством табака. И когда в публике на новую марку обращено внимание, — владельцу фабрики приходится тщательно следить за тем, чтобы упаковка была почище, чтобы товар был всегда одного и того же качества. Малейший недосмотр, ухудшено качество табака и... выпускай опять новую марку; старая уже не идет...

Не трудно подсчитать на досуге, сколько, наркотируя мозг, буквально сжигает ежегодно москвич денег: если даже взять очень низкую продажную стоимость папирос — в 5 коп. — 20 штук, — то и тогда окажется, что в Москве, с клубом табачного дыма уходит на воздух свыше 3 700 000 рублей. 

«Ранее утро» от 24(11) сентября 1913 года

Поход на курильщиков! 

Образуется синдикат табачных фабрикатов с капиталом в 15 миллионов рублей. 

Еще один синдикат. На этот раз — синдикат табачных фабрикантов. Причем настолько серьезный, что с ним придется считаться, пожалуй, всей русской табачной промышленности. 

Табачные фабриканты Богданов, Дукат и Лаферм давно проводят в жизнь идею треста крупных промышленников. Желая убить, с одной стороны, конкуренцию, а с другой — диктовать цены потребителю, они еще несколько лет тому назад вошли в блок с французскими капиталистами. 

Вскоре между союзниками произошел раскол. Дукат вышел из треста, и последний распался. Гг. Богданов и Лаферм, не успокоились и стали искать новых компаньонов. Предлагали на юге Стамболи, Месаксуди; но те не пошли. И вот теперь вошли Асмоловы. Табачные фабриканты решили дело треста поставить широко. Пригласили англичан. Не сегодня-завтра договор о новом синдикате будет подписан, и табачная промышленность увидит угрозу в лице треста с капиталом в 15 миллионов рублей. Эта цифра зафиксирована на первое время. Если понадобится, найдут еще. 

У потребителей табаку остается одно средство борьбы с синдикатом:  — Бросить курить! Вряд ли, однако, у большинства хватит на это силы воли. И копеечка курильщика, превратившись в рубль, густой волной потечет в карман фабрикантов. Постепенно потребитель предметов первой необходимости попадет в исключительную кабалу производителя. Нужно было бы все-таки положить конец хищническим тенденциям фабрикантов. Иначе жизнь россиянина обратится в сплошное экономическое рабство, которое, пожалуй, хуже того рабства, которому положил конец 1861 год.