Сигарный контрапункт Ортиса (Продолжение 1)

По поводу пахитосас на Кубе Ортис замечает, что если они и использовались местными аборигенами, то только не позднее XVI века, так как должны были исчезнуть вместе с самими индейцами. На смену им пришли сигары, скрученные полностью из табака. Так или иначе, но когда в XVIII веке гаванская фактория, желая расширить ассортимент табачной продукции, попыталась наладить производство сигар с оберткой из маиса, то ей пришлось обращаться за помощью торседоров из Центральной Америки, так как «на Кубе не нашлось рабочих, способных крутить такие сигары, как в Гватемале».

Пытаясь систематизировать информацию о способах употребления табака индейцами, почерпнутую из многочисленных источников, Фернандо Ортис приходит к выводу, что при обращении с табаком они столкнулись с необходимостью найти способы замедлить его горение, чтобы предотвратить его преждевременное превращение в горстку пепла. Эмпирическим путем ими было установлено, что, чтобы избежать этого, нужно было прижимать листья друг к другу. Было найдено пять способов, как сделать это: (а) набить плотно табачными листьями небольшую емкость или жаровню с одним отверстием; (b) сжать несколько листьев между собой и свернуть их так, чтобы образованную из них куколку можно было поместить в другой лист, завернутый поверх наподобие трубки; (c) поместить листья, свернутые, как в предыдущем случае, в трубку, сделанную из стебля табачного куста или других горючих материалов; (d) вставить подготовленные описанным способом листья табака в огнеупорную трубку; и (е) поместить пучок листьев в сосуд или жаровню с ингаляторной трубкой в нижней части».

Наше внимание, конечно, привлекает способ (b), который очень напоминает способ изготовления сигар. Дальнейшее описание его Ортисом не оставляет на этот счет никаких сомнений: «По способу (b) вдыхание дыма достигалось путем поджигания свертка листьев с одного конца и втягивания дыма с другого таким образом, чтобы он проходил по всей длине его внутренней части. То есть дым вдыхался не непосредственно из воздуха, а посредством всасывания в себя воздуха, который проникал в массу горящих листьев, заставляя их на мгновение гореть интенсивнее. Образовавшийся таким образом дым, минуя наружное пространство, попадал прямо в рот, не теряя своего аромата и своей сверхъестественной силы».

Наконец, сам Ортис подтверждает наши предположения: «Способ (b) был очень успешным. Это то, что мы сегодня называем сигарой или «гаваной». Он использовался преимущественно индейскими народами Антильских островов и бассейнов рек Амазонка, Ориноко и Магдалена».



Представляет несомненный интерес и описание способа (c). Испанцы обнаружили его у многих индейских народов. По мнению кубинского антрополога, он считается предшественником сигареты, которая сегодня изготавливается из крошеного табака, завернутого в небольшой рулон бумаги. Он использовался народами речных регионов Карибского бассейна и больше, чем любая другая форма, среди индейцев Западной части Соединенных Штатов, Мексики и Центральной Америки.

Резюмируя, Ортис справедливо отмечает, что эволюция использования табака протекала сложно и что до сих пор нет окончательного представления о том, как это происходило в реальности. Вероятнее всего, по его мнению, способы употребления табака не возникали один за другим в какой-то определенной последовательности, а появлялись и существовали одновременно или в разное время, часто изолированно один от другого, в зависимости от конкретных условий тех мест, где табак вводился в обиход.

Не оставляет без внимания автор «Кубинского контрапункта» и этимологию слова «сигара». Он утверждает: «Если термин tabaco, применяемый к сигаре, имеет индейское происхождение, то термин cigarro имеет испанское происхождение. Он используется для обозначения имевшего употребление среди кубинских индейцев изделия из скрученного табака, которое своей формой и окраской напоминало крупную цикаду – cigarro или cigarrón, – изобиловавшую в Андалусии. Позднее андалузское слово cigarro было заимствовано торговцами Севильи и Кадиса, которые действовали как агенты англичан и французов, введших в свою очередь это слово в оборот в остальной Европе. Можно сослаться, например, на французского доминиканского монаха Пере Лабата (Pere Labat), который, упоминая сигары, которые курят испанцы, употребляет слово cigales, что означает «цикады». Итальянский философ Аннибале Ромеи (Romey) приводит вариацию этой испанской этимологической версии, согласно которой испанцы, побывавшие в Новом Свете, привезли на родину семена растения nicotiana и посеяли их в своих садах, чтобы украсить их или чтобы использовать листья этой травы для изготовления сигар; а поскольку сады были известны как cigarrales, а табаки одного сада сравнивались с табаками другого, то в обиход вошел термин cigarro». 

Однако Ортис считает, что эта версия надуманна и невероятна: «Сigarral не был общим термином для обозначения сада в Испании. Он использовался и продолжает использоваться исключительно в провинции Толедо, а вовсе не в Андалусии, в отношении «огороженного сада для развлечений». Происхождение слова cigarro не нужно искать дальше, чем в метафорическом сравнении сигары, по причине ее размера, формы и цвета, с цикадами, известными как cigarros или cigarrones, которые в изобилии встречаются в сельской местности Андалусии, а также в Новом Свете, если судить по отцу Хуану де Торквемада (Juan de Torquemada), который, описывая индейцев Гондураса, говорит, что «они ели цикад (cigarros), крылатых муравьев» и других паразитов (Monarquia indiana, часть I, книга III, глава xli). Возможно, эта книга ответственна за ошибку, приписывающую слово cigarro языку майя (G. Монтандон: Традиция этнической культуры, Париж, 1934, стр. 288)».

В своей книге Ортис вспоминает святого Хосе Купертино, неаполитанского монаха, покровителя путешественников и студентов, с именем которого связано первое, официально засвидетельствованное Католической церковью чудо, имеющее отношение к табаку. Согласно преданию, однажды монахиня предложила Купертино свою табакерку. Он высыпал все ее содержимое в свою табакерку, поблагодарил монашку, и продолжил свой путь. Когда же она подошла к дверям храма, то обнаружила, что ее табакерка была опять полна табака. Чудо произошло! Так и в кубинской реальности, сколько бы ни боролись с табаком, а хьюмидоры во всем мире остаются полными гаванских сигар!