Смейтесь, когда будете читать Гашека,
но не забудьте при этом думать.
Эгон Эрвин Киш
Мы посвятили ряд эссе тому, как относятся к курению в различных культурах и религиях. В этой связи мне представляется весьма любопытным рассказ Ярослава Гашека «Трубка патера Иордана». В нем с большой иронией рассказывается о том, как настоятель некоего монастыря пытался завладеть необычной трубкой, принадлежавшей монаху по имени Иордан.
Настоятель этот обладал богатейшей коллекцией курительных приборов: «А в коллекции у него были трубки разной формы и разных народов: маленькие, большие; трубки из дерева, из глины, из фарфора, из металла, из морской пенки, и разных материалов; трубки с украшениями резными, литыми и чеканными; трубки с красивой блестящей металлической оковкой; трубки эмалированные; были здесь трубки исторические – например, трубка шведского офицера, участника Тридцатилетней войны, который был отнесен, раненный, в монастырь, где и умер; трубки французских солдат, трубки матросские, короткие, с гнутой куркой, персидские, турецкие и индийские чубуки, придававшие всей коллекции формой своей и пестрыми золочеными украшениями из красной кирпичной глины восточный колорит; два кальяна с змеевидным мундштуком из сверкающих металлических чешуи, заставлявшие настоятелева прислужника Анатолиуса при взгляде на них всякий раз креститься, в глубине души называя их грешными, так как, может быть, из них курил, взяв в рот вот этот змеевидный мундштук, какой-нибудь нехристь турок, окруженный полунагими гурийками своего гарема. Прислужник всегда старался эти две трубки окружить благочестивым соседством. Это благочестивое соседство составляли обычно памятные фарфоровые трубки из разных паломнических мест: «На память о Святой горе. На память о Вамбержицах».
Антикварный чубук, Персия
Да, завидная коллекция! Просто пособие для начинающих коллекционеров… Но дело все в том, что трубка патера Иордана была до того необыкновенная, что даже старый настоятель, не мог на нее надивиться. Такой во всем монастыре ни у кого не было. Она «была не длинная и не короткая и походила на замковую башню, круглую, с зарешеченной галереей. Но что особенно оригинально, удивительная трубка эта имела три отверстия – да, три отверстия, закрывающихся сильной пружиной, которая щелкала так, словно спустили курок ружья. И три отверстия эти были разбросаны по ее цилиндрическому телу, одно – внизу, второе – посредине, будто окно замковой башни, а третье – наверху». При этом великая тайна окружала трубку патера Иордана, тайна, непрестанно, но безрезультатно обсуждаемая братией во время бесед в монастырском саду. И заключалась эта тайна в следующем: как эта трубка зажигается?
Антикварная трубка из морской пенки
Вообще с появлением этой трубки в монастыре жизнь перевернулась с ног на голову. «В тихой обители воцарилась необычная тревога. Священнослужители, умеющие распутать любую, самую трудную и сложную религиозную проблему, знающие и ведающие, что означает любой крючок, любая черточка над письменами старых еврейских и сирийских рукописей, с недоумением качали головой, не зная, не умея проникнуть в эту тайну. (…) Мир покинул тихую обитель».
«Куда девались мирные послеобеденные прогулки в монастырском саду, с разговорами обо всем на свете, такими тихими, как шум старых деревьев над головой? Беседы о священных предметах, о новых церковных службах, обсуждения проповеди, произнесенной тем или другим из них в воскресенье?
Все уплыло, отошло в прошлое.
Вместо тихих слов: «Какого вы мнения о пастырском послании?» - непривычно громыхало: «По-моему, она зажигается снизу», «Нет, нет! По-моему, сверху!», «Где? Посредине!»
В конце концов достойные патеры стали относиться с небреженьем к повседневной службе. Утренние молитвы читались наскоро. Раньше при чтении молитвенника все мирно дремали, а теперь спать не спали и молиться не молились.
А проповедь! Если прежде молящиеся, посещавшие монастырский костел, не понимали иных произносимых патерами проповедей, то теперь не понимали ни одной.
Отрывочные фразы (я не говорю уж об отсутствии логики, ее обычно в проповедях не бывает), перескакивающие безо всякой связи с одного предмета на другой, звучали совершенно невразумительно для душ верующих, не давая им опомниться от изумления.
Коллекция трубок 17-18 века
И не только патеры лишились покоя. Тревожное состояние передалось мирянам и простым монахам, захватило брата кухаря, который стал задумываться и портить пищу. Неслыханное дело! Во время богослужения монашеский хор не пел уже с прежним усердием. Голоса то и дело звучали вразнобой».
Проблема усугублялась тем, что патер Иордан наотрез отказывался уступать свою трубку настоятелю, даже в обмен на самые редкие образцы, ссылаясь на то, что это единственная память о покойном брате. Наконец настоятель застал патера Иоанна за курением во время молитвы, изъял трубку и завладел-таки ею. При этом он произнес следующие слова: « Милый Иордан, (…) молитва и курение плохо вяжутся друг с другом. Как может душа вознестись к богу, если человек следит за табачным дымом? Как он может усердно молиться куря? А кто не молится усердно, милый Иордан, сами понимаете, чем это кончается, amice!…- Сделав паузу, он потребовал: - Подайте сюда трубку, которая мешает вашему благочестию…».
Ярослав Гашек фото 1917 год
И вот что произошло дальше. Настоятель не явился на вечерню. «Сиденье его у алтаря стояло пустое. Этого никогда не бывало. Пришлось служить вечерню в его отсутствие. И что это была за служба! Все руками разводили, гадали; что сталось с настоятелем, где он, что делает?
Богослужение без настоятеля! Где это слыхано, где это видано, чтобы строгий и набожный настоятель не пришел в храм?»
Так чем же в это время занимался настоятель? Он, оказывается, долго и безуспешно мучился, пытаясь раскурить конфискованную у патера трубку…
Но она не поддалась ему!
Если хотите знать, почему – читайте Гашека.
Комментарии пользователей