Китайкие кули на Кубе

«Все началось с двенадцатой луны, в 47-летие императора Ту Конга, то есть 2 января 1847 года, когда более 300 китайских крестьян, нанятых в качестве носильщиков, сели на фрегат Окендо в порту Сямэнь в Кантоне. Они были одеты в свои довольно широкие брюки и рубашки, а также в конические шляпы из плетеного бамбука — идеальный наряд для хорошего фермера. У всех на уме были светлые мечты, и, когда корабль отчалил от родины, они уже видели, как возвращаются после восьми лет, на которые их обязал их контракт, обремененные славой и деньгами, чтобы облегчить семейные страдания. Судьбой этих “кули” было теплое испанское владение на Карибском море, несбыточная мечта, когда монеты текли в карманы тех, кто хотел работать. И они хотели работать.

Сто сорок два дня спустя, 3 июня того же года, 206 человек, переживших тяжелый переход, вошли в Гаванский порт. Их глаза, заплесневелые и иссушенные селитрой двух океанов, все еще с ликованием смотрели на узкое устье залива, его великолепную каменную оборону и очень зеленые деревья этого города мечты и вечного солнца. Именно в этот день началась долгая хроника китайского присутствия на Кубе, история, в которой смешались мифы и реальность…».

Начало торговли китайцами на Кубе связывают с именем Хулиана Сулуэты Амондо, крупнейшего производителя сахара на острове и известного работорговца. В 1847 году компания Zulueta Amondo впервые импортировала 600 китайцев, прибывших в Гавану через Matía, Menchacatorre et Co., фирму из Манилы, которая предоставила корабли и средства для перевозки.

Однако, тем, кто придал торговле китайцами характер структурированного и прибыльного бизнеса и проложил другим путь для продолжения торговли кули между Южным Китаем и испанскими владениями в Карибском море, был, Николас Танко Армеро, испанец, колумбийского происхождения, сын последнего министра финансов Симона Боливара. Изгнанный на Кубу за свои консервативные идеи, полиглот, получивший образование во Франции и США, Танко Армеро был призван навести порядок в хаосе, который оставили филиппинские посредники.

Танко отправился в Китай с сопроводительным письмом от генерал-капитана острова и от имени компании каталонцев Марсиаля Дюпьерриса, Рафаэля Тарисеса и Антонио Феррана. Но он не ограничился отправкой кули в Гавану. Обманув большую группу китайцев, нанятых для работы на Кубе, он отправил их по Тихоокеанскому маршруту в Перу. Таким образом, вместо того, чтобы прибыть на солнечный остров в Карибском море, чтобы работать в поле, многие кули приехали собирать гуано на мрачные и зловещие острова Чинча, покрытые 40 миллионами тонн птичьего помета, где многие умерли от болезней, страданий и голода. 

В период с 1847 по 1874 год на Кубу с материка прибыло около 125 000 кули. Многие из них были заманены сюда обманом по обременительным восьмилетним контрактам, чтобы работать бок о бок с африканскими рабами на сахарных плантациях и в других отраслях промышленности. Большинство из них были выходцами из дельты жемчужной реки Гуандун. Некоторые имели родовые корни в Фуцзяни (в основном в регионе Амой / Сямынь).

Свой след китайцы оставили и в табачной промышленности. Те из них, что были заняты в производстве табачных изделий, считались одними из самых ловких работников и были более обеспеченными, чем большинство их соотечественников. В отраслевой статистике они, по-видимому, учитывались как белые, поэтому в справочниках отдельные обобщенные данные по ним не приводятся. В этом смысле большой интерес представляет описание американским писателем и иллюстратором Самуэлем Хазардом (1834–1876) табачной фабрики La Honradez (полное название Real e Imperial Fábrica la Honradez), принадлежавшей семейству Сусини: 

«Любопытно видеть этих азиатов, одетых в синие комбинезоны. У некоторых из них головы полностью выбриты, у некоторых волосы закручены в косички, в то время как другие, менее опрятные, позволяют своим волосам расти до тех пор, пока они не превратятся в большую черную щетку. Однако в большинстве своем они опрятны. Этому способствуют правила, установленные на фабрике. Общежитие, где спят эти люди, содержится в образцовом порядке. У каждого мужчины есть собственная кроватка с аккуратно уложенным покрывалом и подушками. В комнатах можно увидеть множество любопытных предметов китайского обихода — различные музыкальные инструменты, характерные для китайского искусства, часто используемые ими игровые доски и т. д. Все рабочие обязаны носить форменную фуражку с названием фабрики на ленте. По сути, все на предприятии подчинено совершенному, почти военному порядку. Для китайцев, которые являются наемными рабочими, существует целая система наказаний в виде налагаемых штрафов. Самыми суровыми являются те, которые налагаются на курильщиков опиума, которые за каждое нарушение должны заплатить крупную сумму в семнадцать долларов, а за увлечение азартными играми у них конфискуют весь их капитал. Вся сумма, собранная таким образом, инвестируется в лотерейные билеты на благо всей китайской общины».

Китайцы, пережившие свои восьмилетние контракты, часто оставались на Кубе либо по собственному желанию, либо потому, что не могли оплатить проезд обратно в Китай. Многие открыли малый бизнес в больших городах и небольших поселениях Кубы. 

Китайская община Кубы выросла в конце 1800-х годов с прибытием «калифорнийцев», китайцев, которые покинули Соединенные Штаты из-за  дискриминации и расизма; многие калифорнийцы были торговцами, и они обеспечивали приток капитала в общину.

Среди китайцев на Кубе было очень мало женщин. Как следствие, отношения с  кубинскими женщинами, особенно с чернокожими кубинками, привели к появлению многих потомков смешанной расы. Расовые отношения на Кубе были относительно спокойными по сравнению с Соединенными Штатами, хотя США экспортировали свою антикитайскую политику и на Кубу во время ее оккупации после испано-американской войны. 

Когда-то на Кубе проживало самое большое китайское население в Карибском бассейне и Латинской Америке. Китайские общины существовали по всей стране, от Сантьяго-де-Куба на дальней восточной оконечности острова до Гаваны на западе. Как и в других китайских общинах по всему миру, китайцы на Кубе создали множество клановых, региональных, братских, коммерческих и политических организаций. 

Тысячи китайцев приняли участие на стороне повстанцев в войнах против испанского колониального владычества. В районе Ведадо в Гаване установлен памятник китайским борцам за независимость с надписью ”No hubo un chino cubano traidor" (Не было ни одного китайско-кубинского предателя).

Вторая крупномасштабная китайская эмиграция произошла после Первой мировой войны, когда на Кубу в течение короткого периода прибыло около 120 000 человек, что было связано со смягчением иммиграционной политики островного государства из-за нехватки рабочей силы. Последняя волна иммиграции пришлась на конец 1940-х начало 1950-х годов, когда китайцы бежали на Кубу из-за гражданской войны между Гоминьданом и коммунистами и создания Китайской Народной Республики в 1949 году.

Многие кубинцы китайского происхождения участвовали в восстании, которое привело к победе Революции 1959 года во главе с Фиделем Кастро. Тогда кровавый диктатор Фульхенсио Батиста (который сам был частично китайцем по происхождению) позорно бежал с Кубы.