Двадцать тысяч лье с сигарой (часть третья)

В предыдущей части мы рассказывали о том, как в результате удачно проведенной морской операции англо-голландский флот сумел не только наголову разбить франко-испанский флот, получив в свои руки весьма ценные призы, но и нанести Испании существенный финансовый удар. Большая часть перевозившихся флотом сокровищ попала в руки англичан. Был среди ценных трофеев и высококачественный нюхательный табак. Это дало повод некоторым историкам утверждать, что именно это событие способствовало возникновению в Англии моды на доселе малоизвестный здесь табачный продукт.

Справедливости ради следует отметить, что все же нюхать табак на туманном Альбионе начали раньше. Впервые табачный «порошок» вошел здесь в употребление еще во времена Великой эпидемии чумы, охватившей Лондон в 1665-1666 годах, благодаря распространившемуся среди населения мнению о его дезинфицирующих свойствах. 


Сэмюэл Пипс. Портрет работы Джона Хейлза, 1666

В качестве документа, зафиксировавшего факт лондонской эпидемии чумы 1665 года, часто используется «Дневник Сэмюэля Пеписа». Сэмюэл Пепис оставил один из самых важных источников об Англии семнадцатого века. Он занимал пост главного секретаря Адмиралтейства при Карле, а потом и Якове II, лично присутствовал при многих важных событиях того времени. Дневник охватывает период с 1660 по 1669 год. Записи создавались как хроника личной жизни, однако в них присутствуют комментарии к самым различным событиям политической и общественной жизни Англии, включая Великую Чуму и Пожар. В последствии, «Дневник» Пеписа в качестве документальной основы был использован Даниэлем Дефо в его романе «Дневник чумного года».  

7 июня 1665 года Пепис записал в своем дневнике: «В этот день как бы я ни стремился этого не замечать, на Друри Лейн я видел два или три дома, отмеченных красным крестом над дверью и начертанными словами: «Да, поможет нам Господь». Таким образом отмечали «заболевшие» дома и оповещали прохожих об опасности. Дома опечатывали, фактически обрекая всех живущих в нем на смерть». Далее Пепис отмечает в записи: «Увиденное заставило меня задуматься о собственном здоровье и о запахе, поэтому я купил немного табака, чтобы нюхать и жевать, после чего мои опасения рассеялись». 

В то время табак высоко ценили за его лечебные качества, особенно против чумы, за его способность отбивать запах – самый сильный и навязчивый страх тех дней, поскольку считалось, что болезнь передается через вредоносные газы – «миазмы». Не обошлось и без средневековых «методов»: на площадях постоянно горел огонь, чтобы очистить воздух. Против инфекции применялось окуривание помещений и улиц дымом от сожжения перца, хмеля, ладана. Характерными для этой эпидемии стали люди, массово курящие табак. Мера эта была принудительной и касалась всех, даже детей!

Мода же на нюхательный табак стала стремительно распространяться в королевстве действительно с восшествием на престол королевы Анны, женщины мирной, любившей наряды, виски и лошадиные бега. И произошло это в тот же год, что и морское сражение в бухте Виго, а именно в 1702 году. Так совпало. Но, очевидно, что причиной интереса к нюханию табака стали вовсе не богатые воинские трофеи, а то, что при новой правительнице английское общество было покорено французскими идеями и манерами, что положило начало настоящей эпохе нюхательного табака, вытеснившему практически полностью его курение. Нюхать табак стало тогда такой же неотъемлемой частью галантного образа, как и курить табак столетием раньше. Джентльмена тогда узнавали по его табаку и табакерке, а нюхание табака стало повсеместным явлением в модном мире как среди мужчин, так и среди женщин. 

Табакерка стала фетишем восемнадцатого века, предметом роскоши, символом дружбы и восхищения, подарком королям и послам. В каких только формах это не проявлялось! Табак нюхали  утром, днем и вечером! Тонкую ароматную пыль нюхали при простудах, ослабленном зрении, неврозах. Новинка стала сначала модой, а потом и привычкой, получившей распространение в первую очередь среди дворянства и обеспеченных слоев населения. Долгое время  она слыла аристократической, так как табак был чрезвычайно дорог. У тогдашних франтов считалось хорошим тоном не только ходить в модном платье, но и иметь «табакерку самого модного фасону», а также уметь во время беседы непринужденно достать ее и предложить содержимое дамам. Спрос, как известно, рождает предложение. Известнейшие ювелиры Европы взялись за производство изящных шкатулочек из драгоценных металлов с инкрустациями; эти утонченные вещицы предназначались для хранения нюхательной табачной смеси. Некоторые из них являются подлинными шедеврами ювелирного искусства.

Айан Гейтли называет еще одну, несколько неожиданную, причину стремительного распространения «волшебного порошка»: «Отчасти рост популярности нюхательного табака можно отнести на счет еще одной моды, как раз в это время пришедшей к англичанам с континента: стирка. До сих пор они считали личную гигиену опасной и воздействие воды и мыла на человеческую кожу не одобряли. Нюханье табака, несмотря на то что оно провоцировало чихание, а иногда и насморк, считалось более гигиеничным, чем курение. Курение связывали со средними веками, которые общество сравнительно недавно покинуло, и осуждали как порок простолюдинов, духовенства и ученых. В 1773 году доктор Джонсон записал: «Курение вышло из моды. Конечно же, гадкая вещь: дым проникает из вашего рта в рты, глаза и носы других людей, а от них - к вам, и все-таки я не могу объяснить, почему то, что требовало от людей так мало усилий и однако же сохраняло их от полной пустоты, смогло выйти из моды». Грамотнейший доктор, автор первого английского словаря, нюхал табак горстями и набивал карманы своего камзола волшебным табачным порошком».

Этот же автор справедливо отмечает: «Хотя нюхать табак можно было бы назвать шагом в сторону упрощения (в отличие от курильщика, нюхальщику не нужен даже огонь), это не совсем так. Состав нюхательного табака постоянно менялся, особенно после того, как он стал любимцем общества. Те, кто нюхал ради моды, а не для удовольствия, заказывали самые экстраординарные смеси. Для изменения свойств табака использовались всевозможные компоненты с животными и растительными добавками. Некоторые из них, вроде амбре (масло, получаемое из кишечников кашалотов), применяли, кажется, лишь для того, чтобы нюхательный табак стал очень дорогим и неэффективным. Светское общество и его нелепые привычки вдохновили английских поэтов и драматургов на замечательные произведения. Свифт. Шеридан. Филдинг и Поуп - все употребляли табак и, невзирая на лица, высмеивали общественный слой, к которому сами же принадлежали».

Появление альтернативной формы использования табака помимо курения нашло свое отражение и в литературе. И, уж коль мы посвятили эту статью Жюль Верну, вернемся к его творчеству. Вспомним один из его романов, который мы вскользь упомянули в первой части нашего повествования, а именно роман «Робур-Завоеватель». Сюжет его примерно такой: В небе над крупнейшими городами замечен таинственный летающий объект, от которого время от времени доносятся звуки трубы… А на заседание Уэлдонского научного общества, посвященное постройке гигантского управляемого аэростата, приходит никому неизвестный человек, который называет себя инженером Робуром и произносит речь о превосходстве летательных аппаратов тяжелее воздуха над воздушными шарами, после чего исчезает вместе с председателем и секретарем Общества... 

Перед пленниками встает задача хотя бы поставить в известность обитателей земного шара о том, что с ними произошло после их исчезновения, кто их похитил и что представлял собою воздушный корабль, на борту которого они находились. Быть может, тогда единомышленники отважились бы на дерзкую попытку вырвать их из рук Робура-Завоевателя?


Илюстрации из книги Ромул-завоеватель

И вот как герои романа выходят из сложнейшего положения:

«Но каким образом, великий боже, подать о себе весть? Письмом?.. А как
его отправить? Моряки, терпящие бедствие, закупоривают в бутылку документ,
указав в нем место кораблекрушения, и бросают бутылку в море. Не поступить
ли так же?

Но в данном случае морем служила земная атмосфера. Плавать в ней
бутылка не может. Хорошо еще, если она свалится прямо на какого-нибудь
прохожего - и при этом не проломит ему череп, - в противном случае ее
могут вообще никогда не найти.

Но так или иначе, а иного средства узникам не оставалось, и они уже
решили было принести в жертву одну из имевшихся на борту бутылок, как
вдруг дядюшку Прудента осенила новая мысль. Читатель помнит, что он нюхал
табак, и этот небольшой порок вполне простителен, особенно если речь идет
об американце, который мог бы делать вещи и похуже. И вот, как всякий
человек, нюхающий табак, дядюшка Прудент не расставался с табакеркой; эта
алюминиевая коробочка в то время была пуста. Если выбросить табакерку за
борт, ее, возможно, найдет какой-нибудь достопочтенный обыватель; он,
конечно, подберет ее и отнесет в полицейский участок, где и ознакомятся с
документом, сообщающим о положении, в котором оказались обе жертвы
Робура-Завоевателя».

Цель достигнута. И, вот вам апофеоз, подлинный гимн табакерке:

 «13 июля французский пакетбот «Нормандия», бросивший якорь в водах Гудзона, доставил на борту знаменитую табакерку. Из Нью-Йорка ее спешно отправили в Филадельфию поездом.

Да! То была собственная табакерка председателя Уэлдонского ученого общества. Джему Сипу следовало в тот день поесть более плотно, ибо он едва не лишился чувств, когда ее увидел. Сколько раз он на правах друга брал из нее понюшку табака! Мисс Долл и мисс Мэт также признали эту табакерку, на которую они так часто взирали, в тайне надеясь рано или поздно погрузить в нее свои худые пальцы, пальцы старых дев! Затем табакерку осмотрели их отец Уильям Т.Форбс, Трак Милнор, Бэт Т.Файн и многие другие члены Уэлдонского ученого общества. Сколько раз они видели, как она раскрывалась и захлопывалась в руках их высокочтимого председателя! И, наконец, подлинность ее засвидетельствовали все бесчисленные друзья дядюшки Прудента в славном городе Филадельфии, само название которого означает, – и этого нельзя забывать, – что его обитатели любят друг друга, как братья».

Чего и вам желаем!