Крылья синего дракона

Я как-то уже рассказывал о своих гастрономических приключениях в Китае. Первое же знакомство с китайской кухней у меня произошло еще во времена работы в Перу. Наши друзья, которые в отличие от меня и моей жены, любили экспериментировать со своим желудком, все уши прожужжали нам о ее прелестях. Не выдержав соблазна, мы решили, наконец, отправиться в чифу – так здесь называются китайские рестораны. Еще только начав рассматривать меню, мы поняли, как опрометчиво мы поступили, не пригласив с собой кого-нибудь, кто знает толк в китайской еде. Меню буквально ошеломило нас. Оно пестрело экзотическими названиями, которые мало, что объясняли. Не помогло и обращение за помощью к официанту. Он только еще больше нас запутал. В конечном счете, пришлось обратиться к старому испытанному методу – методу втыка. Я уже не помню всех деталей той трапезы, но одно блюдо я все-таки хорошо запомнил: на второе мы заказали «Крылья синего дракона». Это надо было видеть! На огромном блюде нам принесли несколько отдающих синевой куриных крылышек! Но стоили  они столько же, сколько сегодня стоит целый обед где-нибудь в Европе…

Об этом эпизоде я вспомнил не случайно. Продолжая свои исследования в области всемирной истории табака, я наткнулся на очень интересный документ, посвященный культуре потребления табака в Китае. Помимо целого ряда малоизвестных исторических фактов, в нем содержалась информация филологического характера. В частности, там говорилось о том, что одна из организаций знаменитой китайской Триады называла курительную трубку на своем тайном языке не иначе, как «Синий дракон»! Разыгравшееся при этом воображение привело меня к мысли о том, что, если у поэтов есть свой Пегас, то почему бы человеку, посвящающему оды табаку, тоже не иметь своего пернатого. Так пусть им будет Синий Дракон! Впрочем, позднее я сделал свой выбор в пользу более близкого нам Змея Горыныча…

Вообще, следует отметить, что китайская терминология, относящаяся к табаку, весьма своеобразна. Использование иностранного слова там-ба-ку (та-ма-ку)  ограничивалось письменным языком. Какое-то время оно сохранялось в своей сокращенной форме «ма-ку» для обозначения сигарeт в портах Кантона и Фу-киен. Само же растение имело самые разные названия: «дым-трава», «дым-цветок», «дым-огонь», «дым-лист», и даже «дым-вино», потому что, как и вино, табак  опьянял людей. Иногда курительный табак называли просто «дым», а нюхательный табак - «нос-дым». При этом процесс поглощения дыма китайцы называли «есть» или «вдыхать» дым, в то время как японцы и тибетцы говорили «пить табак». Существовали и более поэтичные названия табака. Его называли, например,   «травой тоски и любви», потому что тот, кто один раз попробовал табак, уже не мог забыть о нем. Иногда табак называли даже «дымом, возрождающим душу», так как курение его вселяло в человека новые силы. Звали его и «травой вежливости» так как он объединял людей всех общественных классов. Среди членов тайных сект, табак был известен как «имбирь», а «есть имбирь» означало  курить его.

Из всего многообразия табачных терминов связанных с Китаем меня более всего интриговало словосочетание «китайский шар», имевшее широкое употребление в XVII веке и попавшее даже во многие официальные документы того времени. Не найдя других объяснений, я как-то очень быстро смирился с самой простой версией, показавшейся мне очевидной. Где-то я прочитал, что китайцы набивали свои знаменитые трубки «ганзы», примечательной особенностью которых было наличие малюсенькой по современным меркам чашки, табаком, скатанным в маленький шарик. Вот вам и китайский шар! Все так просто…

Да все просто, но  совсем не так. Действительность оказалась куда более прозаичнее. Как явствует из исследования «Самодийско-тунгусо-маньчжурские связи» слово «шар», возможно, имеет монгольские корни. На этой версии настаивает, в частности, В. Штейниц. Согласно ему, русское словосочетание «шар-табак» произошло от монгольского «sira tamaki», что в переводе означает не что иное, как «желтый табак» ( sira, шар – желтый,  tamaki – табак). И уже из русского языка исходное «шар-табак» перекочевало в языки сибирских народов (эвенки, манси) в виде Scharr-Tabak

Противники этой версии указывают на то, что основным русским названием табака в Сибири было все-таки не «шар», а «табак». По их мнению, слово «шар» могло проникнуть на северо-запад Сибири еще в дорусский период и, в последствие, быть усвоено русскими от аборигенов. Было бы хорошо, если бы при этом нам указали еще и  источник… 

Есть и другая версия. Так Г.Ф. Миллер указывает, что под бухарским названием Schar в Сибири впервые стал известен бухарский табак. Так что происхождение слова «шар» в русском языке представляется пока невыясненным.

Китайская грамота – синоним непостижимости?